Судьбы железное шитьё:
всё в рельсах,
скручено,
по шпалам;
всё вбито,
вплавлено в житьё;
гудит-пыхтит,
ползёт составом.
Вагоны с щебнем бытия,
цистерны горечи ненужной,
теплушки,
полные вранья —
и каждый стык звенит натужно.
Так извивается змея,
кривя суставы влево-вправо.
Стим-панк — картина бытия,
где всё по швам трещит…
так явно.
Расшили бритвенно тогда,
нас, беглецов из направлений,
опять вернули в поезда;
блюдя все графики движений,
вновь пристегнули на места…
Но милосердным было время,
хоть и тянулось. Неспроста
ремней истачивало бремя
по бесконечности петель…
Немая сцена на вокзале:
обет исполнен и теперь
к одной платформе молча встали
состава два. Вверху горит
зелёным проблеском покоя:
«Arrival. Mission complete»,
и на перрон шагнули двое.
Перронный,
пьяненький,
чудной,
махнул крылом:
— Ой, вы со встречных?
Вагончик счастья прицепной
пока ещё стоит.
На третьем…
— Куда идёт?
— А вам так важно?
Билетов нет туда бумажных,
есть только время отправлений.
И выбор ваш.
Без направлений.